Александр Степанович Попов (1859 - 1906) - русский физик и электротехник. Профессор физики ЭТИ (с 1905 г.), первый выборный директор (1905 – 1906) Электротехнического института императора Александра III (ныне СПбГЭТУ "ЛЭТИ")

     7 мая (25 апреля) 1895 - на заседании Физического отделения Русского физико-химического общества, проходившем в Физической аудитории Петербургского университета А.С. Попов прочел доклад «Об отношении металлических порошков к электрическим колебаниям». В ходе доклада А.С.Попов, с помощью своего ассистента П.Н. Рыбкина продемонстрировал в действии аппаратуру для беспроволочной передачи последовательности (комбинации) электрических сигналов различной длительности.

    2 мая 1945 года Совет Народных Комиссаров (СНК) Союза ССР постановил: «Учитывая важнейшую роль радио в культурной и политической жизни населения и для обороны страны, в целях популяризации достижений отечественной науки и техники в области радио и поощрения радиолюбительства среди широких слоев населения, установить 7 мая ежегодный День радио».

Создание и публичная демонстрация Александром Степановичем Поповым системы радиосвязи 7 мая 1895 года дали импульс к зарождению и развитию многих совершенно новых научных направлений, творческих идей. Первые десять лет с 1896 по 1906 годы радиотехника в России развивалась под руководством А.С. Попова и при его активном участии. Изобретение радиосвязи стало тем знаменательным шагом в развитии электросвязи, благодаря которому он, преподаватель физики, высшей математики и электротехники Минного офицерского класса (МОК) Морского ведомства, стал ученым с мировым именем. Первая серийная радиоаппаратура по системе А.С. Попова для судов российского и французского флотов выпускалась с 1899 года французской фирмой Дюкрете. В 1900 году А.С. Попов самым активным образом участвовал в создании Кронштадтской радиомастерской − первого предприятия отечественной радиопромышленности. С 1904 года он активно работал с фирмами «АО Русские электротехнические заводы «Сименс и Гальске» и германским Обществом беспроволочной телеграфии «Telefunken», признавшими значение его идей и организовавшими на своих предприятиях отделение «беспроволочной телеграфии по системе профессора Попова и Общества беспроволочной телеграфии “Telefunken”».

    Радиотехника как область знаний и практической деятельности человека родилась в самом конце ХIХ века и за сто с лишним лет своего развития прошла огромный путь − от первой системы беспроволочной передачи сигналов до современных наземных и космических радиосистем.

Попов А.С. – краткая биография

   Александр Степанович Попов родился 16 марта 1859 года (все даты указываются по новому стилю) на Северном Урале, в горняцком селении Турьинские Рудники, в семье священника, настоятеля Максимовской церкви Степана Петровича Попова (1827–1897) и его жены Анны Степановны (1830-1903), средним из семи детей. Семья была очень дружная. Старшие – брат Рафаил (1849–1913) и сестры Екатерина (1850-1903) и Мария (1852-1871) всегда помогали младшим. Александр, в свою очередь, заботился о младших сестрах – Анне (1860–1930), Августе (1863–1941) и Капитолине (1870–1942). Кроме основной службы С.П. Попов практически всю жизнь безвозмездно занимался «обучением детей грамоте и закону Божию» в горно-заводской школе и в домашней школе для девочек, которую содержал за свой счет. За свою усердную и полезную службу он был награжден многими благодарностями, бронзовым (1857) и золотым наперсными крестами (1877) и орденом св. Владимира 4-й степени (1986). Анна Степановна также бесплатно обучала девочек-школьниц рукоделию, за что получила благодарность духовной консистории. 

     Проявлению интереса Александра к технике способствовало то обстоятельство, что в кругу знакомых семьи Поповых было много инженеров, выпускников Петербургского горного института. С интересом посещал он рудники и мастерские, сам пытался мастерить разнообразные механизмы. Всю жизнь Попов был благодарен мужу сестры Екатерины В.П. Словцову (1844 – 1934), священнику, как и его отец, научившему его столярному, слесарному и токарному делу. Начальное образование Александр получил в Далматовском (1869−1871) и Екатеринбургском (1871−1873) духовных училищах. В 1873 году Попов поступил в Пермскую духовную семинарию. В этих учебных заведениях обучение для детей духовного сословия было бесплатным, что для большой семьи Поповых имело существенное значение. Религиозное воспитание привило Александру Попову высокие моральные качества, неоднократно отмеченные знавшими его людьми.

   Общеобразовательные классы семинарии, дававшие знания в объеме классической гимназии с правом поступления в университет, Попов окончил с отличием в 1877 году.

   В сентябре 1877 года Александр Попов поступил на физико-математический факультет Петербургского университета. В Петербург, где в это время жил Рафаил, закончивший историко-филологический факультет Петербургского университета, он приехал с сестрами Анной и Августой. (Анна получила среднее медицинское образование, а Августа окончила Академию художеств.) Стипендию Александр Попов получал только на первом и третьем курсах и свои финансовые проблемы решал репетиторством.

   Среди учителей-профессоров Попова в эти годы были: математики П.Л. Чебышев и А.Н. Коркин, физики Ф.Ф. Петрушевский, П.П. Фан-дер-Флит, И.И. Боргман и О.Д. Хвольсон, химики А.М. Бутлеров и Д.И. Менделеев. Из лекций И.И. Боргмана Александр Попов узнал об электродинамической теории английского физика Д.К. Максвелла, фундаментальный труд которого "Трактат об электричестве и магнетизме" вышел в свет в 1873 году.

    В 1880 году в Русском техническом обществе был создан VI (Электротехнический) отдел. В конце марта 1880 года в Соляном городке на берегу Фонтанки открылась Первая в мире электротехническая выставка. Студент А. Попов был приглашен работать на выставке «объяснителем», благодаря чему он изучил все, что касалось развития и состояния электротехники к тому времени. Большой интерес у публики вызывала демонстрация средств связи (телеграфных аппаратов Шиллинга и Якоби, Морзе, Сименса и Уитстона, телефонов Белла, Голубицкого и Охоровича). В экспозиции были представлены практически все типы разработанных к тому времени динамо-машин и альтернаторов. Здесь же Попов познакомился с ведущими учеными-электротехниками Д.А. Лачиновым, А.Н. Лодыгиным, В.Н. Чиколевым, П.Н. Яблочковым, слушал их публичные лекции. В мае 1880 года вышел в свет первый номер журнала «Электричество». В том же году было организовано Товарищество «Электротехник», выполнявшее работы по электрическому освещению улиц, садов и общественных учреждений Петербурга. Попов работал в Товариществе монтером. На 4-м курсе он помогал профессору физики в качестве ассистента. Таким образом, к концу обучения в университете Попов овладел не только весьма обширными фундаментальными теоретическими знаниями, но и приобрел основательный практический опыт.

   В ноябре 1882 года А.С. Попов окончил университет и после представления диссертации на тему «О принципах динамоэлектрических машин постоянного тока» (январь 1883 г.), заслужившей высокую оценку, получил диплом кандидата. Его первая научная статья по материалам диссертации была опубликована в сентябрьском номере журнала «Электричество» за 1883 год. По решению ученого совета А. Попов был оставлен в университете для подготовки к профессорскому званию.

    Петербургская физическая школа, руководимая профессором Ф.Ф. Петрушевским, воспитывала в студентах стремление к практическому приложению достижений мировой науки, результатов собственных исследований. Попов всегда стремился к серьезной научной работе, для занятия которой необходимыми условиями были наличие соответствующей лабораторной базы и собственное стабильное материальное положение.

  Летом 1883 года он принял приглашение занять место преподавателя и заведующего физическим кабинетом в Минном офицерском классе в Кронштадте, который имел прекрасно оборудованный физический кабинет и хорошую библиотеку. Работу Попов начинал по вольному найму с окладом около 100 рублей в месяц, руководил практическими занятиями по гальванизму, читал лекции  по высшей математике. Работая с морскими офицерами, Александр Степанович понял, что в условиях бурного развития флота решение проблемы обмена информацией становилось все более актуальным.

    18 ноября 1883 года в церкви Косьмы и Дамиана лейб-гвардии саперного батальона А.С. Попов обвенчался с Раисой Алексеевной Богдановой (1860-1932), дочерью присяжного поверенного. С ней он познакомился, когда подрабатывал репетиторством и, в частности, готовил Раису к поступлению на Высшие женские медицинские курсы при Николаевском военном госпитале. По окончании курсов (1886 г. второй выпуск) Раиса Алексеевна Попова стала одной из первых в России дипломированных женщин-врачей и всю жизнь занималась врачебной практикой.

   В июле-августе 1887 года А.С. Попов участвовал в экспедиции РФХО в Красноярске для наблюдения полного солнечного затмения. Он разработал методику фотометрических исследований, сконструировал и изготовил фотометр для фотосъемки солнечной короны.

    По традиции преподаватели Офицерских классов читали в Морском офицерском собрании публичные лекции о последних достижениях науки. Лекции А.С. Попова отличались актуальным содержанием и прекрасной демонстрацией физических опытов, производивших на слушателей незабываемое впечатление.

    Благодаря высокой эрудиции в решении технических вопросов А.С. Попов вскоре стал одним из ведущих специалистов Морского ведомства, членом Морского технического комитета и регулярно привлекался к решению сложных практических вопросов.

   С 1889 по 1898 годы в летние месяцы, свободные от занятий в МОК, А.С. Попов заведовал электростанцией, обслуживавшей Нижегородскую ярмарку. За сезон он получал 2500 рублей − вдвое больше годовой ставки преподавателя МОК. С его приходом работа станции заметно улучшилась. Опыт работы на Нижегородской электростанции дал Попову материал и для составления учебника по электрическим машинам, изданного в 1897 году Морским ведомством.

   На открытии XVI художественно-промышленной выставки (1896), проходившей в присутствии императора Николая II, на всех присутствующих большое впечатление произвела праздничная иллюминация. А.С. Попов являлся членом жюри электротехнического отдела этой выставки, за что был удостоен благодарности министра финансов С.Ю. Витте. Кроме того, он и сам был участником выставки – его грозоотметчик был отмечен дипломом.

     В декабре 1890 года Попов начал совмещать работу в МОК с работой штатного преподавателя физики и электротехники в Техническом училище Морского ведомства, расположенного недалеко от МОК. Должность давала право на чинопроизводство и на пенсию по выслуге лет. При зачислении на службу в училище он подписал Клятвенное обязательство, иначе говоря, принял присягу «верно и нелицемерно служить и всякую вверенную тайность крепко хранить».

    Начало работ А.С. Попова в области беспроводной связи относится к 1889 году. В 1887 году были опубликованы две статьи немецкого физика Г. Герца о результатах его экспериментальных работ, подтвердивших справедливость теории Д.К. Максвелла. В 1890 году А.С. Попов прочитал цикл лекций о распространении электромагнитных волн с демонстрацией опытов Герца, объединенных общим названием «Новейшие исследования о соотношении между световыми и электрическими явлениями».

    Демонстрация опытов была настолько яркой и убедительной, что командование поручило ему прочитать лекцию в Петербурге в Адмиралтействе для более широкого круга слушателей – морских офицеров. По воспоминаниям современников Попов уже в то время говорил об использовании «лучей Герца» или «лучей электрической силы» для сигнализации на расстоянии без проводов.

     Со 2 мая по 4 июля 1893 года Александр Степанович находился в Чикаго, куда был командирован на Всемирную выставку, посвященную 400-летию открытия Америки.

     По пути он останавливался в Берлине, Париже и Лондоне. В Париже он вступил во Французское физическое общество. В Америке, кроме выставки и предприятий Чикаго, он посетил Нью-Йорк и Сан-Франциско, осмотрел строительство мощной электростанции на Ниагарском водопаде. На выставке он лично увидел достижения американского изобретателя сербского происхождения Н. Теслы, опыты которого с высокочастотным трансформатором он блестяще повторял на своих лекциях. По возвращении Попов выступал с докладами: в Кронштадте − об электрическом отделе Всемирной выставки и в Петербурге − о «телеаутографе» И. Грея.

    Но наибольший интерес для Попова в это время представляет задача создания системы передачи сигналов без проводов для флота. Источником высокочастотных затухающих электромагнитных колебаний - передатчиком - в опытах Попова служил модернизированный им вибратор Герца с искровым разрядником, питаемым от катушки Румкорфа (высокочастотного трансформатора). Специальное устройство – прерыватель – обеспечивало подачу на катушку последовательности импульсов тока с частотой, необходимой для генерирования серий высокочастотных затухающих колебаний разной длительности (короткой и длинной). Над проблемой создания прибора, способного выявлять наличие высокочастотного электромагнитного излучения, работали многие ученые в мире, в том числе и А.С. Попов.

   В 1890 года французский ученый Бранли создал «радиокондуктор» - прибор, который представлял собой трубочку с металлическими опилками, сопротивление которых изменялось под воздействием высокочастотных колебаний. Недостатком этого прибора являлась потеря чувствительности после одноразового облучения.

   Английский физик О. Лодж усовершенствовал прибор Бранли (1894 г.), подсоединив к нему механическое устройство для периодического встряхивания опилок, назвав его когерер (от слова «когезия» − сцепление).

   Однако эти встряхивания производились вне какой-либо связи с посылками электромагнитных излучений, поэтому такое решение не обеспечивало возможности достоверного приема последовательности сигналов, передаваемых с помощью электромагнитных волн.

    Попов изобрел новую схему автоматического восстановления чувствительности когерера. В цепь с когерером было включено реле, обеспечивавшее подключение исполнительного устройства - электрического звонка, молоточек которого бил по трубочке, встряхивая опилки и восстанавливая сопротивление когерера после приема каждой посылки затухающих электромагнитных колебаний. В зависимости от замыкания телеграфного ключа прерывателя посылка могла быть короткой или продолжительной. Задача обеспечения беспроводной связи была принципиально решена.

   Весной 1895 года А.С. Попов и его ассистент П.Н. Рыбкин (1868–1948) проводили опыты по передаче и приему сигналов на расстояние 30 сажен (64 метра) в саду МОК. В качестве антенны приемника использовалась проволока, поднятая воздушными шарами на высоту 2,5 метра.

   7 мая 1895 года на заседании Физического отделения РФХО Попов выступил с докладом «Об отношении металлических порошков к электрическим колебаниям», в котором изложил результаты проведенных им исследований и продемонстрировал способность изобретенного им прибора принимать последовательность «коротких и продолжительных сигналов», то есть, по существу, производить передачу элементов азбуки Морзе.

    Фактически система, созданная и опробованная в действии А.С. Поповым, содержала все существенные элементы и их связи, которые присущи современному понятию «радиолиния передачи сигналов».

   Информация о докладе была напечатана в газете «Кронштадтский вестник» 12 мая 1895 года с указанием конечной цели работы:

   «Уважаемый преподаватель А.С. Попов ... комбинировал особый переносной прибор, отвечающий на электрические колебания обыкновенным электрическим звонком и чувствительный к герцевским волнам на открытом воздухе на расстояниях до 30 сажен... Об этих опытах А.С. Поповым в прошлый вторник было доложено в Физическом отделении Русского физико-химического общества, что было встречено с большим интересом и сочувствием. Поводом ко всем этим опытам служит теоретическая возможность сигнализации на расстоянии без проводников, наподобие оптического телеграфа, но при помощи электрических лучей».

    Устройство приемника с подробностями, достаточными для его воспроизведения, изложено в протоколе заседания РФХО, опубликованном в августовском номере «Журнала РФХО» (1895 г., т. 27, вып. 8, с. 259−260).

  В ходе первых испытаний приемника была замечена его восприимчивость к атмосферным разрядам. А.С. Попов сконструировал специальный прибор, названный позже грозоотметчиком, для круглосуточного приема электромагнитных колебаний естественного происхождения с автоматической записью их на бумажную ленту самопишущего прибора. С июля 1895 года грозоотметчик применялся практически: для метеорологических наблюдений − в Лесном институте и для изучения атмосферных помех радиоприему − в лаборатории МОК.

  Таким образом, весной 1895 года А.С. Попов реализовал почти одновременно два типа радиосвязи, которые до сих пор успешно развиваются: от человека к человеку и от природного объекта к человеку.

    Полное описание первой в мире системы радиосвязи было опубликовано в январском номере Журнала РФХО под названием «Прибор для обнаружения и регистрирования электрических колебаний» (1896, т.28, Вып.1. с.1-14).

  Зимой 1895−1896 годов Попов занимался совершенствованием радиоаппаратуры. В январе он выступил на заседании Кронштадтского отделения ИРТО, демонстрируя работу переносного приемника с симметричной антенной, аналогичной антенне передатчика (по его словам, «для достижения резонанса»). Представителям Морского ведомства, выслушавшим доклад, стало понятно, что изобретено принципиально новое средство связи. Распространение информации об этом было нежелательным. Аппаратуру с рефлекторными антеннами направленного действия Попов использовал во время доклада 24 марта 1896 года на очередном заседании РФХО. В тот раз между зданиями Петербургского университета на расстояние 250 метров были переданы азбукой Морзе и слова «Heinrich Hertz». Однако в протокол заседания была записана только одна фраза о демонстрации Поповым «приборов, описанных ранее». 14 апреля преподавателем физики ЭТИ В.В. Скобельцыным аппаратура Попова была показана в действии уже в стенах ЭТИ. Ныне эта аппаратура экспонируется в Мемориальном музее А.С. Попова в Санкт-Петербургском государственном электротехническом университете «ЛЭТИ» им. В.И. Ульянова (Ленина) (СПбГЭТУ).

   Как ученого-физика А.С. Попова интересовали научные открытия во всех областях применения электричества. К началу 1896 года относятся его работы в области только что открытых рентгеновских лучей. Уже в феврале им был изготовлен один из первых в России рентгеновских аппаратов, получены снимки различных предметов, в том числе снимок руки человека. При его поддержке в кронштадтском Николаевском военно-морском госпитале в 1897 году был оборудован рентгеновский кабинет, впоследствии некоторые боевые корабли были оснащены рентгеновскими аппаратами. Известно, что после сражения в Цусимском проливе на крейсере «Аврора», имевшем такую установку, была оказана помощь 40 раненым морякам.

   Во второй половине 1896 года в западной, а затем и в российской печати появились сообщения о демонстрации в Лондоне опытов по беспроволочной телеграфии итальянского изобретателя  Г. Маркони. Устройство сконструированных им приборов держалось в секрете.

   Эта информация, безусловно, заставила Попова более интенсивно вести работы по разработке аппаратуры беспроволочного телеграфирования. В течение 1896−1897 учебного года А.С. Попов занимался подготовкой опытов телеграфирования без проводов. В январе 1897 года в газете «Котлин» он опубликовал статью «Телеграфирование без проводов», а в марте 1897 года прочитал лекцию «О возможности телеграфирования без проводов» в Морском собрании Кронштадта. Лекция проходила при большом стечении публики: «адмиралов, генералов и офицеров всех родов оружия, дам, частных лиц и учащихся» (газета «Котлин» от 13 апреля 1897 г.) Уже весной 1897 года начались опыты по сигнализации без проводов в Кронштадтской гавани, где была достигнута дальность 300 сажен (около 600 м.). В летнюю кампанию 1897 года был выполнен целый ряд исследований. Между кораблями Учебно-минного отряда в Финском заливе была получена дальность связи на расстояниях до 5 километров. По ходу испытаний было обнаружено отражение радиоволн посторонним металлическим телом (крейсер «Лейтенант Ильин»), попавшим на прямую линию между кораблями, на которых были установлены передатчик (транспорт «Европа») и приемник (крейсер «Африка»). Это свойство радиоволн, исследованное А.С. Поповым еще в 1890 году в лаборатории МОК, ученый предложил использовать для определения направления на работающий передатчик для радиомаяков и радиопеленгаторов, для решения навигационных задач.

  4 июня 1897 года в Лондоне В. Прис, главный инженер телеграфов Великобритании, сделал доклад, в котором впервые раскрыл техническое устройство аппаратуры Г. Маркони. Деятельность Г. Маркони имела всегда ярко выраженную коммерческую направленность. Предварительную краткую заявку на изобретение под названием «Усовершенствования в передаче электрических импульсов и сигналов и в аппаратуре для этого» он подал 2 июня 1896 года. Со времени приезда в Англию он получил очень серьезную инженерную поддержку со стороны специалистов британского Почтово-телеграфного ведомства. Согласно британскому патентному праву того времени, не требовавшему экспертизы на мировую новизну, Маркони получил патент, действительный только в Великобритании. В том же году была основана его фирма. В России, Франции и Германии ему было отказано в патентовании со ссылкой на публикации А.С. Попова.

  А.С. Попов не оставил без внимания выступление Приса и публикацию патента Маркони. В своих статьях в российской и английской (журнал «Electriсian») печати он указал, что приемник Маркони не имеет существенных отличий от его приемника и грозоотметчика, устройство которых было опубликовано на 1,5 года раньше. В то же время, Попов отдавал должное работам Маркони, который «первый имел смелость стать на практическую почву и достиг в своих опытах больших расстояний». И действительно, энергичная деятельность Маркони оказала ускоряющее воздействие на развитие радиотехники.

   Осенью 1897 года Попов выступал с докладами о беспроволочной телеграфии с демонстрацией системы радиосвязи перед различными аудиториями: в Кронштадтском морском собрании (март), на 4-м совещательном съезде железнодорожных электротехников в Одессе (сентябрь), в Петербурге – в ИРТО (сентябрь), в Электротехническом институте (октябрь), в Петербургском университете (декабрь).

  В это же время французский инженер и владелец мастерской физических приборов Э. Дюкрете (1844−1915), пользуясь опубликованными работами А.С. Попова, создал первую во Франции аппаратуру для телеграфии без проводов и демонстрировал ее на заседании Французского физического общества. Между Поповым и Дюкрете установилось деловое сотрудничество, позволившее в 1898 году приступить к серийному производству радиостанций. В 1898-1905 годах Дюкрете постоянно пользовался письменными консультациями А.С. Попова. В мае 1899 года во время зарубежной командировки Попов посетил фирму Дюкрете. Морское ведомство России дало заказ на поставку 50 корабельных радиостанций в течение пяти лет.

   Летом 1899 года Попов был командирован Морским ведомством в Англию, Францию, Германию и Швейцарию для ознакомления с постановкой электротехнического образования и производством аппаратуры беспроволочного телеграфирования. Испытания комплекта аппаратуры, изготовленного в мастерской Е.В. Колбасьева, в соответствии с методическими указаниями Попова проводили П.Н. Рыбкин и начальник Кронштадтского телеграфа капитан Д.С. Троицкий (1857–1920). Они обнаружили высокую чувствительность аппаратуры при приеме сигналов на головные телефоны. Из Цюриха телеграммой был вызван А.С. Попов, который исследовал обнаруженный «детекторный эффект» когерера.

   В результате тщательного исследования данного эффекта он разработал усовершенствованный когерер (кристаллический диод) на основе контакта между окисленными в разной степени металлами (стальными иглами) и электродами (платиновыми или угольными) и схему телефонного детекторного приемника. Высокая чувствительность нового приемника позволила втрое увеличить дальность связи. Попов открыл новую эпоху в радиосвязи - прием на слух. Патенты на «телефонный приемник депеш» А.С.Попов получил в России (№ 6066 от 14 июля 1899 г., выдан 13 декабря 1901 г.). Патент Великобритании А.С. Попова на усовершенствованный детектор для телефонного приема № 2797 был заявлен 12 февраля 1900 года, выдан 22 февраля 1900 года При активном участии Э. Дюкрете патенты получены: − во Франции (№ 296354 от 22 января 1900 г. и с дополнением к этому патенту получен 26 октября 1900 г.), в США (№ 722,139 от 3 марта 1903 г.). в Швейцарии - патент А.С. Попова на «Приемник для телеграфии без проводов» № 21905 (выдан 9 апреля 1900 г.), патент Испании № 25816 (выдан 11 апреля 1900 г.). В США патент А.С. Попова на «Самодекогерирующуюся когерерную систему» № 722139, заявленный 8 марта 1900 года, был выдан 8 марта 1903 года; патент Испании № 25816 был выдан 11 апреля 1900 года.

   В августе 1899 года Попов проводил опыты по радиосвязи с воздушным шаром в Воздухоплавательном парке под Санкт-Петербургом.

    В августе-сентябре 1899 года Попов и Рыбкин участвовали в испытаниях радиостанций, изготовленных фирмой Дюкрете, на кораблях Черноморской эскадры.

   В конце 1899 году Морским техническим комитетом было предложено использовать радиосвязь для организации работ по спасению броненосца береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин», севшего на камни у о. Гогланд в Финском заливе в результате навигационной ошибки. И в начале 1900 года А.С. Попов и П.Н. Рыбкин участвовали в строительстве и вводе в эксплуатацию первой практической линии радиосвязи между о. Гогланд и финским города Котка, имевшим телеграфную проводную связь с Петербургом. Ледокол «Ермак» обеспечивал проведение операции. Одна радиостанция была построена на о. Гогланд, ее развернул П.Н. Рыбкин. Другая устанавливалась под руководством А.С. Попова на небольшом острове Кутсало вблизи г. Котка. Обе станции строились в тяжелейших условиях при сильных морозах и метелях.

    5 февраля  1900 года радиосвязь была установлена. Первая же радиограмма, отправленная А.С. Поповым из Котки и принятая П. Н. Рыбкиным на Гогланде, содержала приказ командиру ледокола «Ермак» выйти в открытое море для помощи рыбакам, унесенным на льдине. К вечеру 6 февраля «Ермак» вернулся с 27 рыбаками на борту. Таким образом, изобретение А.С. Попова уже при первом его практическом применении послужило гуманной цели − спасению попавших в беду людей.

   В связи с удачным применением радиосвязи на имя А.С. Попова поступили поздравительные телеграммы. Адмирал С.О. Макаров телеграфировал: «От имени всех кронштадтских моряков сердечно приветствую Вас с блестящим успехом Вашего изобретения. Открытие беспроволочного сообщения от Котки до Гогланда на расстоянии 45 верст есть крупнейшая научная победа». Отвечая адмиралу Макарову, Попов пишет: «Благодаря “Ермаку” и беспроволочному телеграфу было спасено несколько человеческих жизней. Это является лучшей наградой за все мои труды, и впечатления этих дней, вероятно, никогда не забудутся».

   Радиолиния продолжала работать в течение 84 дней до окончания спасательных работ. За эти дни было передано 440 радиограмм (свыше 10000 слов). В апреле 1900 года броненосец был благополучно снят с камней и своим ходом отправился на ремонт.

    Важным следствием успешной эксплуатации радиолинии явилось решение о принятии на вооружение военно-морского флота аппаратуры беспроволочного телеграфирования. А.С. Попов был назначен ответственным наблюдающим за процессом оснащения кораблей аппаратурой беспроволочной телеграфии. Стала очевидной необходимость подготовки специалистов по беспроволочной телеграфии.

    «По высочайшему соизволению» Попову было выдано крупное по тем временам денежное вознаграждение в 33 тысячи рублей «за работы по внедрению радиосвязи на кораблях флота». Такая сумма определялась и с учетом разрыва Поповым контракта с Нижегородской ярмаркой и отказом от преподавательской деятельности в Техническом училище Морского ведомства.

  В 1900 году в Кронштадте при непосредственном участии Попова открывается мастерская по изготовлению и ремонту радиоаппаратуры − первое предприятие отечественной радиопромышленности.

   Летом 1900 года в Париже проходила Всемирная промышленная выставка, на которой демонстрировались в действии грозоотметчик А.С. Попова, изготовленный в Кронштадтской мастерской Е.В. Колбасьева, и корабельная радиостанция, выпускаемая парижской фирмой Дюкрете под маркой «Попов-Дюкрете-Тиссо». Попов как участник выставки был удостоен за грозоотметчик именной золотой медали и диплома, а аппаратура фирмы Дюкрете с детекторным приёмником А.С. Попова — гран-при выставки. На проходившем там же 18−25 августа 1900 года IV Международном электрическом конгрессе Александр Степанович присутствовать не смог. Подготовленный им доклад о «телефонном приемнике депеш» был прочитан профессором ЭТИ М.А. Шателеном и вызвал большой интерес у делегатов конгресса.

   Зимой 1900−1901 года А.С. Попов добивается расширения Кронштадтской мастерской по ремонту и изготовлению радиоаппаратуры, и за период 1901−1904 годов здесь было изготовлено 54 корабельных радиостанции. Осенью 1901 года Попов и Рыбкин занимались работами по постройке первой российской коммерческой линии радиосвязи в Ростове-на-Дону, обеспечивавшей судоходство в донских гирлах.

    В годы интенсивной научно-преподавательской деятельности А.С. Попов разработал ряд оригинальных курсов по физике и электротехнике, часть из которых дошла до нас в виде литографированных изданий. Александр Степанович организовал курсы для подготовки радиотелеграфистов и разработал для них программы лекционных и практических занятий. В мае 1900 года в МОК началось преподавание радиотелеграфного дела.

   18 лет педагогической деятельности в Минном офицерском классе − элитной высшей школе Морского ведомства − сформировали А.С. Попова как опытного преподавателя и как выдающегося ученого-электротехника, имевшего международное признание.

   В марте 1901 года А.С. Попов получил приглашение от директора Электротехнического института (ЭТИ) Н.Н. Качалова занять должность ординарного профессора физики. Он ответил согласием, но с условием сохранения службы в Морском ведомстве для выполнения работ «по организации беспроволочного телеграфа на судах русского флота, каковое поручение я считаю своей нравственной обязанностью довести до конца». В сентябре 1901 года начались занятия в ЭТИ, ещё в старом здании − на Ново-Исаакиевской улице, в доме №18. Одним из первых документов профессора Попова в ЭТИ была записка «Общие направления курса физики и ближайшие задачи научных работ в физической лаборатории Электротехнического института». В ней содержались не только основные положения по подготовке инженеров-электриков по физике, но и программа научно-исследовательских работ, определившая круг исследуемых проблем на многие годы. Главная задача курса физики, определенная Поповым в этом документе: «дать основы учения об электричестве в таком изложении, чтобы те глубокие взгляды на природу электрических явлений, которые создались благодаря работам М. Фарадея и Д.К. Максвелла, опытам Герца, не казались недоступными для обыкновенных смертных, а напротив, явились руководящими началами в изучении электротехники. ... Эта новая область электрических явлений, давшая столь поразительные практические результаты в телеграфировании без проводов, дает в то же время столь много новых фактов, так быстро расширяет горизонт, что трудно даже предвидеть пределы её влияния на учение об электричестве. Посему изучение этого нового вида электрической энергии должно занять одно из главных мест в курсе физики... Целый ряд открытых, но не объясненных еще явлений в этой области учения об электричестве дает обильный материал для более сложных работ на многие годы...»

    Для решения поставленных задач А.С. Попов разработал ряд курсов по физике, поставил 42 лабораторные работы: по общему курсу физики (23), по электричеству и магнетизму (19) − создал научную лабораторию.

   В начале 1902 года А.С. Попов участвовал в работе II Всероссийского электротехнического съезда в Москве в здании Политехнического музея, где был избран его почетным участником.

   Ещё в 1900 году, в Париже, Попов познакомился с работами Пьера и Марии Кюри. На Физическом конгрессе они сделали доклад о результатах своих исследований. В 1902 году Александр Степанович разработал оригинальный метод и создал прибор для измерения «напряжения электрического поля атмосферы с помощью ионизационного действия солей радия».

   Возможности проведения научных исследований расширились с переездом ЭТИ в новые здания на Аптекарском острове: учебный корпус, оборудованный с учётом достижений в области электротехники, и жилой дом, в одной из квартир которого поселилась семья профессора Попова.

  Перечень выполненных в это время научно-исследовательских работ свидетельствует о широте научных интересов А.С. Попова. На прошедшем 4 января 1904 году в здании ЭТИ заседании 3-его Всероссийского электротехнического съезда профессор А.С. Попов и его аспирант С.Я. Лифшиц доложили о разработке радиоаппаратуры для передачи звуков человеческой речи с помощью затухающих электромагнитных колебаний. Дальность связи обеспечивалась на расстоянии до 2 км. Совместно с аспирантом Д.А. Рожанским были выполнены исследования затухающих электрических колебаний с помощью осциллографической трубки Брауна (1904−1905). Был изобретен оптический прибор для обнаружения плавающих мин и системы телемеханического управления брандерами (1903–1904). Самое серьезное внимание Попов уделял вопросам разработки приборов и методов измерения длин волн радиопередатчиков (1905). В период 1900–1905 годов он проводил эксперименты по использованию явления резонанса для увеличения чувствительности приемных устройств и улучшения их избирательности. В эти годы сформировалась научно-педагогическая школа А.С. Попова, представленная такими именами как А.А. Петровский, П.С. Осадчий, Д.А. Рожанский, Н.А. Скрицкий, С.И. Покровский.

   Оставаясь членом Морского технического комитета, Александр Степанович продолжал курировать вопросы вооружения флота аппаратурой беспроволочной телеграфии. Он участвовал, как представитель Морского ведомства России, в Берлинской конференции по международной регламентации радиосвязи (1903). Открывая эту конференцию, германский министр почт и телеграфов Р. Кретке подчеркнул: «Попову мы обязаны возникновением первого радиографического аппарата».

   В мае 1904 году АО русских электротехнических заводов «Сименс и Гальске» объявило о том, что обществом образовано «особое отделение для устройства беспроволочного телеграфа по системе профессора Попова и Общества беспроволочной телеграфии «Telefunken» в Берлине. Настоящее объединение имеющего всемирное значение изобретения, сделанного в России профессором А.С. Поповым, его опытности в применении беспроволочного телеграфа на деле с изобретениями и обширной практикой Общества беспроволочной телеграфии дает возможность применять в России приборы, во всем удовлетворяющие новейшим требованиям».

   Среди учредителей германской радиотехнической компании «Telefunken» были известные немецкие ученые Ф. Браун, В. Сименс, А. Слаби и Г. Арко. По условиям заключенного на пять лет (считая с 1 января 1904 г.) договора, оборотный капитал отделению предоставляли обе фирмы, а прибыль делилась поровну на трех контрагентов – обе фирмы и А.С. Попов. Как видим, немецкие и российские инвесторы высоко оценили интеллектуальную собственность русского ученого.

   В связи с началом Русско-японской войны и подготовкой Второй Тихоокеанской эскадры к походу на Дальний Восток, Попов читал специальные лекции по беспроволочной телеграфии для офицеров-минёров. Но подготовка была явно недостаточной, средства радиосвязи практически не использовались. Попов глубоко переживал поражение России в этой войне.

    В 1905 году Александр Степанович выступил с циклом лекций по беспроволочной телеграфии в Военно-артиллерийской академии в Петербурге. В том же году он читал публичные лекции народным учителям в Павловске в апреле−мае 1905 года, проводил занятия с инженер-электриками − выпускниками ЭТИ. Обучение проводилось на радиостанциях, построенных в Сестрорецке, Ораниенбауме и Петербурге (на Крестовском острове). Часть аппаратуры учебной телеграфной станции сохранилась и экспонируется в Мемориальном музее А.С. Попова в СПбГЭТУ «ЛЭТИ».

   Осенью 1905 года по стране прокатилась революционная волна, высшая школа получила автономию, включая право выбора директора. Совет ЭТИ избрал Попова своим директором. 15 октября 1905 года под его председательством прошло заседание Совета с участием всего педагогического состава института, который поддержал студенческие требования демократических свобод. Протокол заседания первым подписал председатель Совета А.С. Попов.

   20 октября в окне студенческого общежития института появился красный флаг со словами: «Да здравствует демократическая республика». Последовал целый ряд вызовов в Министерство внутренних дел. После одной из таких бесед на 47-м году жизни 13 января 1906 года Александр Степанович Попов скоропостижно скончался от кровоизлияния в мозг. В последний путь «блистательного электротехника России» после отпевания в храме Преображения Господня его семья, коллеги, профессора и студенты ЭТИ провожали до Волковского кладбища Петербурга.

   По действующему Уставу РФХО в новом 1906 году А.С. Попов должен был бы занять место председателя его Физического отделения и высший общественный научный пост президента Русского физико-химического общества.

  В 1906 году была учреждена премия имени изобретателя радио А.С. Попова за лучшую научную работу в области электротехники, ее лауреатами до 1917 года стали: В.Ф. Миткевич (1906), Д.А. Рожанский (1911) и В.И. Коваленков (1916).

   В ЭТИ в 1916 году по решению Совета ЭТИ была начата подготовка инженеров по специальности радиотелеграфные станции, а в 1917 году организована первая в России кафедра радиотехники (Н.А. Скрицкий, И.Г. Фрейман).

  На протяжении всей активной творческой жизни ученому сопутствовало определение «первый». Это первый когерерный радиотелеграфный приемник и первая искровая радиотелеграфная система (апрель 1895 г.); первый прибор для регистрации электромагнитных излучений атмосферного происхождения - грозоотметчик (июль 1895 г.); первый детекторный радиоприемник с приемом телеграфных сигналов на слух (сентябрь 1899 г.); первый кристаллический точечный диод (июнь 1900 г.); первая радиотелефонная система (декабрь 1903 г.).

   В 1945 году постановлением Правительства день рождения радиосвязи 7 мая был объявлен ежегодным государственным праздником − Днем радио. Была учреждена Золотая медаль имени А.С. Попова Российской академии наук (ранее АН СССР) — «За выдающиеся заслуги в области радио. А.С. Попов», введен нагрудный знак «Почетный радист», установлены именные стипендии для студентов и аспирантов по профилю радиотехники и электросвязи.

   Память об ученом достойно увековечена в многочисленных монументах, памятниках, мемориальных досках в ряде городов, где он жил и работал.

   Имя А.С. Попова присуждено научным учреждениям, учебным заведениям, промышленным предприятиям, радиостанциям, музеям, научно-техническим обществам, кораблям; его именем названы улицы городов. В 1945 году было образовано Российское научно-техническое общество радиотехники, электроники и связи (НТОРЭС) имени А.С. Попова. В Солнечной системе есть малая планета «Попов» (№ 3074), на обратной стороне Луны его именем назван кратер. О жизни и деятельности ученого сняты фильмы. В 1959 году в честь 100-летия со дня рождения А.С. Попова на Каменноостровском проспекте Санкт-Петербурга ему был сооружен памятник (скульптор − народный художник РСФСР В.Я. Боголюбов и архитектор − народный художник СССР Н.В. Баранов). Памятники А.С. Попову открыты также на аллее ученых на Воробьевых горах, в Екатеринбурге, Краснотурьинске, г. Котка (Финляндия); его бюсты установлены в Кронштадте, в Петродворце, на острове Гогланд, в Санкт-Петербурге на Литераторских мостках Волковского кладбища.

   Основные этапы жизни и деятельности А.С. Попова достойно представлены в музеях России. Первая выставка созданных А.С. Поповым приборов была открыта 24 апреля 1906 года в стенах МОК, где ныне расположен Мемориальный музей-кабинет А.С. Попова. Именно здесь была изобретена аппаратура радиосвязи. В экспозиции представлены приборы, изготовленные самим ученым для демонстрации физических опытов, приборы из физического кабинета МОК, аппаратура радиосвязи. С 1906 по 2018 годы в здании МОК располагался Мемориальный музей-кабинет А.С. Попова. В июне 2018 года уникальные экспонаты музея были переданы в Кронштадтское отделение Центрального Военно-морского музея имени императора Петра Великого, располагающегося в бывшем Итальянском дворце, в здании бывшего Технического училища Морского ведомства, в котором с 1890 по 1899 годы преподавал А.С. Попов.

  В Центральном музее связи имени А.С. Попова (ЦМС) в Санкт-Петербурге коллекция приборов А.С. Попова начала формироваться в 1926-1927 годах. В настоящее время здесь сосредоточена значительная часть аппаратурного наследия А.С. Попова, первые экземпляры радиоприемника и грозоотметчика, а также приборы, относящиеся к этапу изобретения беспроволочного телеграфа, оформлен специальный зал, посвященный изобретателю радио. В архиве музея выделен специальный документальный фонд А.С. Попова.

   Мемориальный музей А.С. Попова СПбГЭТУ «ЛЭТИ» был открыт 27 июня 1948 года. Он объединяет мемориальный музей-лабораторию профессора физики в учебном корпусе университета и мемориальную квартиру учёного в жилом доме ЭТИ. В музее собраны коллекции подлинных документов и фотографий, сделанных самим Поповым – прекрасным фотографом, личные вещи членов семьи, подлинная обстановка квартиры. В музее-лаборатории представлены сохранившиеся в институте физические приборы, с которыми работал А.С. Попов, лабораторное оборудование, экспериментальная аппаратура беспроволочного телеграфа производства кронштадтских мастерских и аппаратура серийных корабельных радиостанций фирмы Э. Дюкрете. В архиве музея хранятся документы, подтверждающие приоритет русского ученого в изобретении радио.

  В Военно-историческом музее артиллерии, инженерных войск и войск связи хранится один из первых опытных образцов когерерного приемника А.С. Попова, с использованием которого проводились опыты в Кронштадте.

  Музеи открыты и на Урале, родине А.С. Попова, в г. Краснотурьинске. Мемориальный музей открыт в доме, где жила семья Поповых-Словцовых (1959, современная экспозиция 16 марта 1984 г.), в Екатеринбурге. Музей связи имени А.С. Попова с 31 января 1986 года размещается в доме, где во время учебы в духовном училище Саша Попов жил у своей старшей сестры Марии.

   «Бессмертен научный подвиг Александра Степановича Попова, неисчерпаемо наследие, оставленное им человечеству» - так оценил деятельность А.С. Попова академик АН СССР лауреат Золотой медали имени А.С. Попова С.А. Векшинский. Пройдут годы, эти слова не потеряют своего глубокого смысла, имя А.С. Попова навсегда останется в ряду выдающихся представителей отечественной и мировой науки. Предвидения А.С. Попова оправдались вполне. XXI век стал веком телекоммуникации и информатизации.

    По решению ЮНЕСКО всем мировым сообществом в 1995 году был торжественно отмечен 100-летний юбилей радио.

   На посвященной 110-летию изобретения радио А.С. Поповым и прошедшей в Санкт-Петербурге Международной научной конференции «Радио − связь времен» (май 2005 г.), была торжественно открыта бронзовая памятная доска в честь первой публичной демонстрации системы радиосвязи 7 мая 1895 года. Решение о придании дню 7 мая 1895 года статуса «Веха в истории электротехники» было принято в рамках программы по истории электротехники «Milestones» Исторического центра Международной организации инженеров по электротехнике и электронике (Institute of Electrical and Electronics Engineers – IEEE). Доска была установлена около входа в мемориальную лабораторию Мемориального музея А.С. Попова СПбГЭТУ «ЛЭТИ», в которой изобретатель радио работал с 1903 по 1906 годы.

   Педагогическая деятельность А.С. Попова, воспитанника Санкт-Петербургского университета, оставила яркий след в процессе становления отечественной электротехнической и радиотехнической школы, подготовки как военных, так и гражданских специалистов. В 1901 году А.С. Попов он возглавил кафедру физики в Санкт-Петербургском электротехническом институте императора Александра III (ЭТИ). В сентябре 1905 года после вступления в силу царского декрета об автономии вузов Совет ЭТИ избрал А.С. Попова директором института.

   Заслуги А.С. Попова были отмечены и государством, и научно-общественными организациями. Александр Степанович имел высокий чин статского советника (с 1901 г.), был награжден орденами Св. Анны 3-й и 2-й степеней (1895, 1902), Св. Станислава 2-й степени (1897), серебряной медалью в память царствования Александра III на ленте ордена Александра Невского (1896), получил премию Императорского Русского технического общества (ИРТО) «за приемник для электрических колебаний и приборы для телеграфирования на расстоянии без проводов» (1898). Он был также удостоен звания Почетного инженер-электрика (1899) и получил «по Высочайшему соизволению» вознаграждение в сумме 33 тысячи рублей «за труды по применению телеграфирования без проводов на судах флота» (1900). Жюри Всемирной выставки в Париже, посвященной смене столетий, присудило ему большую золотую медаль и диплом за радиоаппаратуру его системы, демонстрировавшуюся в действии.

    В 1902 году А.С. Попов был избран почетным членом Императорского Русского технического общества (ИРТО), а в 1905 году − председателем Физического отделения и президентом Русского физико-химического общества (РФХО), должности, которые он должен был занять с 1 января 1906 года.

Источник: https://etu.ru/ru/muzej/popov-izobretatel-radio/

Санкт-Петербургский государственный электротехнический университет «ЛЭТИ» им. В.И. Ульянова (Ленина), СПбГЭТУ

Сражение при Шейново 27–28 декабря 1877 г. (8-9 января 1878 г.). Схема

Одно из главных сражений Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. за освобождение славянской православной Болгарии от векового османского ига состоялось южнее знаменитого в истории той войны перевала Шипка у селения Шейново. Отсюда и название двухдневного сражения, которое состоялось 27–28 декабря 1877 г. (8-9 января 1878 г.) между турецкой армией Вессель-паши (до 35 тысяч человек, 108 орудий) и русским Южным отрядом под командованием генерала-лейтенанта Ф.Ф. Радецкого (около 54 тысяч человек при 83 орудиях).

Турецкая армия располагалась главными силами в укрепленном лагере у Шейново перед Шипкинским перевалом, перекрывая здесь противнику удобный путь в Южную Болгарию. Командовал ей Вессель-паша, относившийся к числу наиболее опытных военачальников султана, не сумевший, однако, овладеть перевалом Шипка.

План русского командования состоял в двойном охвате армии Вессель-паши колоннами генерал-лейтенантов М.Д. Скобелева (16,5 тысяч человек) и Н.И. Святополка-Мирского (19 тысяч человек). Они должны были преодолеть Балканские перевалы (Имитлийский и Травненский), а затем, выйдя в район Шейново, нанести совместные фланговые удары по расположенной в укрепленном лагере турецкой армии. Основу колонны Скобелева составляла его 16-я пехотная дивизия (4 пехотных полка, артиллерийская бригада), подкрепленная семью болгарскими добровольческими дружинами.

Находившийся на Шипкинском перевале командир Южного отряда Ф.Ф. Радецкий (третья ударная колонна) с остальными силами должен был нанести отвлекающий удар, чтобы не позволить Вессель-паше стянуть в укрепленный лагерь всю свою армию.

Снежные траншеи (Русские позиции на Шипкинском перевале). 1878-1881, Художник В. Верещагин

Зимний переход через заснеженные Балканы (идти приходилось порой рол пояс в снегу) и сильный мороз в горах был сопряжен с большим риском для людей и коней. Однако русские войска и болгарские добровольцы сумели преодолеть обледенелые кручи, ущелья, незамерзающие горные речки. Часто орудия и боеприпасы к ним приходилось нести на руках. Было потеряно немало артиллерийских и обозных лошадей.

Первой 27 декабря вышла на дальние подступы к селению Шейново колонна (левая) генерала Н.И. Святополка-Мирского, преодолевшая Травненский перевал. Русские войска атаковали турецкие позиции в строго назначенное планом наступательной операции время и решительным натиском овладели первой линией неприятельских укреплений.

Скобелевская колонна (правая) задержалась с выходом на исходные позиции для атаки. Имитлийский перевал оказался в неожиданно глубоких снегах. Наступавшим пришлось в суровых погодных условиях преодолевать снежные завалы, карабкаться вверх по узким горным тропинкам. «Белый» генерал М.Д. Скобелев мужественно показывал своим солдатам, офицерам и болгарским добровольцам пример личного бесстрашия.

Опоздание со спуском с гор этой колонны дало туркам возможность оправиться от первого неожиданного натиска русских, спустившихся с гор. Вессель-паша организовал сильный контрудар на войска колонны генерала Н.И. Святополка-Мирского. Но атака турок утром 28 декабря была успешно отбита.

Командир Южного отряда генерал Ф.Ф. Радецкий оказал помощь колонне Святополка-Мирского. Его отряд с высоты Шипкинского перевала атаковала в лоб турецкие позиции. И хотя этот смелый натиск с высот неприятель отразил, часть турецкой армии у Шипки оказалась скованной боем.

В эти утренние часы, преодолевая снежные заносы на Имитлийском перевале, к месту завязавшегося сражения вышла колонна генерала М.Д. Скобелева. Именно скобелевской колонне выпала честь штурмовать основные укрепления укрепленного лагеря турок у Шейново.  Стремительно идя вперед, русские пехотинцы овладели несколькими редутами, батареями и линиями окопов. Особенно отличились Углицкий и Владимирский пехотные полки.

Шипко-Шейновское сражение для скобелевцев началось в 10 часов утра под сильным артиллерийским и ружейным огнем турок. После ожесточенной схватки русская пехота овладела первой линией вражеских укреплений, но затем все усиливающий огонь из лагеря остановил дальнейшее продвижение вперед. Турки провели в ответ сильную контратаку пехотой, но успеха она не имела.

В два часа дня колонна генерала М.Д. Скоболева возобновила наступление  и сумела захватить вторую линию неприятельских укреплений. Турки отступили из них в армейский лагерь у селения Шейново. Часть колонны обошла Шейново с юга и соединилась в селении Казанлык с колонной генерала Н.И. Святополка-Мирского. Так вокруг султанской армии Вессель-паши замкнулось кольцо окружения. Шансов вырваться из него в той ситуации турки не имели. Если и имели, то самые призрачные.

Сражение у Шипки-Шейново 28 декабря 1877 г. 1894. Художник А. Кившенко.

Около трех часов дня Вессель-паша получил предложение о капитуляции. В ответ на него полководец султана, спросившись у парламентера о генеральском чине Скобелева (младшему по чину паша сдаваться не желал), приказал в 3 часа дня у Шейново выкинуть издалека приметный белый флаг. Узнав об этом, сложили оружие и те турецкие войска, которые находились на позициях в горах выше Шейново, перед Шипкинским перевалом. В их ближнем тылу уже находилась русская конница.

Великий художник-баталист России В.В. Верещагин писал: «Трудно передать словами восторг солдат. Все шапки полетели вверх, а затем снова и снова, все выше и выше. Ура! Ура! Ура! – без конца. Позднее я нарисовал эту картину».

В плен сдалось 22 тысячи турецких солдат и офицеров, в том числе командующий султанской армией. Турецкие потери в Шипко-Шейновском сражении составили более одной тысячи человек убитыми и ранеными. Общие потери победителей (в том числе обмороженными, которых набиралось много) составили около 5 тысяч человек.

На опушке Шейновского леса в 1964 г. был воздвигнут памятник победы в Шипко-Шейновском сражении, памятник боевой дружбы русских воинов и болгарских ополченцев, которая нашла такое яркое проявление при штурме турецких редутов. Памятник стоит на том месте, где турки подняли белый флаг капитуляции. Лицевая сторона обелиска украшена барельефом, символизирующим встречу воина-освободителя, которому болгары подносят цветы. На его восточной стороне выписаны названия полков и других воинских частей, участвовавших в сражении. 

Победа в сражении принесла славу русской армии, ее полкам и военачальникам, прежде всего «белому» генералу Михаилу Дмитриевичу Скобелеву, ставшему одним из самых ярких героев войны за освобождение славянской Болгарии. Трудная победа у Шипки и Шейново обеспечивала окончательный прорыв русской армии через Балканские горы в условиях снежной и суровой зимы.

Путь в Южную Болгарию и в направлении на Стамбул (Константинополь, Царьград) через старинную османскую столицу город Адрианополь былоткрыт. В турецкой обороне в Балканских горах образовалась широкая брешь, через которую вели прямые и удобные дороги к берегам Босфора. Оттоманская империя к тому же лишилась у Шипки и Шейново одной из лучших своих армий. Теперь две оставшиеся у нее армии, Сулеймана-паши и Восточно-Дунайская, блокированные русским Рущукским отрядом, были надежно изолированы друг от друга.

Таково было стратегическое значение победы в большом Шипко-Шейновском сражении. Действия генерал-лейтенанта М.Д. Скобелева при штурме укрепленного лагеря вражеской армии заслужили самую высокую оценку современников. Его руководство войсками было безошибочным, тактические приемы – новаторскими.

С учетом новой обстановки на театре войны командующий русской армией великий князь Николай Николаевич принял решение немедленно наступать на город Адрианополь, находившийся на ближних подступах к Стамбулу. Наступление вновь велось отдельными отрядами. Генералу Скобелеву был вверен авангард Центрального отряда с правом вести самостоятельные боевые действия. Общее наступление началось 3 января 1878 г. За одни сутки пехота и конница Скобелева прошла, спускаясь с гор в долину реки Марицы, 80 верст (около 85 километров).

Внезапным ударом русский авангард захватил город Адрианополь, крепостной гарнизон которого капитулировал. Отряд генерала Скобелева вступил в город под звуки военного оркестра. Больше серьезных препятствий на пути столице Оттоманской империи не виделось.

В феврале авангардные войска Скобелева заняли местечко Сан-Стефано (загородную летнюю резиденцию султана), стоявшее на ближних подступах к Стамбулу, и вышли на прямую к турецкой столице дорогу. Ее защищать было некому – лучшие султанские армии капитулировали, одна была блокирована в Придунавье, а армию Сулейман-паши незадолго перед этим разгромили южнее Балканских гор.

19 февраля (3 марта) 1878 г. в Сан-Стефано был подписан мирный договор, согласно которому Болгария становилась самостоятельным княжеством. Турция признавала суверенитет Сербии, Черногории и Румынии. К Российской империи присоединялись Южная Бессарабия и Батум, Карс, Ардаган и Баязет на Кавказе. Побежденная Оттоманская Порта обязывалась уплатить 310 миллионов рублей контрибуции. Русская армия по условиям Сан-Стефанского договора на два года оставалась на болгарской земле, как гарант ее государственности.

Алексей Шишов,
старший научный сотрудник Научно-исследовательского
института военной истории ВАГШ ВС РФ, кандидат исторических наук

  Крестья́нская рефо́рма 1861, одно из ключевых преобразований в ходе Великих реформ императора Александра II. В рамках её проведения в России было отменено крепостное право, что было оформлено системой законодательных актов, принятых в 1861 г.

Причины и предпосылки реформы

    Причинами проведения крестьянской реформы стали несоответствие социального строя и состояния экономики Российской империи задаче индустриализации страны, представление ряда государственных (императоры Александр I и Николай I, граф П. Д. Киселёв, князь В. П. Кочубей и др.), общественных и политических деятелей (значительная часть декабристов, славянофилы, западники и т. д.) о том, что сохранение крепостного права препятствует успешному развитию России, создаёт возможность для возникновения крестьянских восстаний и не соответствует морально-нравственным нормам 18 – 1-й половины 19 вв. Советские историки (Е. А. Мороховец и т. д.) рассматривали в качестве основной причины падения крепостного права рост крестьянского протестного движения, однако на самом деле он оказал лишь косвенное влияние на подготовку реформы. Наиболее активно идея аграрных преобразований разрабатывалась с 1826 г. в Секретных комитетах по крестьянскому вопросу, два из которых (в 1846 и 1848) возглавлял наследник престола великий князь Александр Николаевич (будущий император Александр II), выступивший противником радикальных изменений взаимоотношений помещиков и крестьян.

     В историографии принято считать, что непосредственным поводом к проведению крестьянской реформы стало поражение России в Крымской войне 1853–1856 гг., выявившее необходимость создания военной промышленности, работающей с использованием наёмного труда, и вызвавшее широкое распространение в обществе оппозиционных настроений по отношению к власти и ожидание реформ.

Подготовка реформы

   При подготовке и проведении крестьянской реформы император Александр II опирался на группу «либеральных бюрократов», которым покровительствовали великий князь Константин Николаевич и великая княгиня Елена Павловна.

   Впервые о необходимости аграрных преобразований император Александр II открыто заявил в своей речи перед представителями дворянства Московской губернии 30 марта (11 апреля) 1856 г.: «Я убеждён, что рано или поздно мы должны к этому прийти. Я думаю, что вы одного мнения со мною, следовательно, гораздо лучше, чтобы это произошло свыше, нежели снизу» (Конец крепостничества. 1994. С. 85).

   В августе/сентябре 1856 г., во время коронации Александра II, министр внутренних дел С. С. Ланской и его товарищ А. И. Лёвшин с ведома императора вели переговоры с предводителями дворянства, приехавшими на церемонию, стремясь убедить их выступить с инициативой изменения положения принадлежавших им крепостных крестьян. Однако они не изъявили желания приступить к решению крестьянского вопроса; исключение составили предводители дворянства Виленской, Ковенской и Гродненской губерний, чьи хозяйства были теснее связаны с рынком и нуждались в финансах, вследствие чего для их владельцев выгоднее было перейти к сдаче земли крестьянам в аренду по образцу землевладельцев Эстляндской, Лифляндской и Курляндской губерний. В итоге В. И. Назимов, назначенный новым генерал-губернатором Виленской, Ковенской и Гродненской губерний, приступил к совещаниям с предводителями местного дворянства (под предлогом изменения инвентарных правил) о возможности выступления их с ходатайством об улучшении положения крепостных.

  Тем временем Александр II поручил руководству Министерства внутренних дел разработать примерную программу отмены крепостного права во всероссийском масштабе. В результате С. С. Ланской и А. И. Лёвшин к концу октября/началу ноября 1856 г. подготовили доклад, в котором предусматривалось освобождение крестьян с предоставлением им земли не в собственность, а в держание; при этом реформу планировалось проводить постепенно, начав её в Виленской, Ковенской и Гродненской губерниях. Одновременно великая княгиня Елена Павловна представила императору составленный директором Хозяйственного департамента МВД Н. А. Милютиным при участии К. Д. Кавелина план освобождения крестьян в её имении Карловка в Полтавской губернии (ныне город Полтавского района Полтавской области, Украина), в котором обосновывалась необходимость проведения реформы одновременно по всей России с предоставлением бывшим крепостным надельной земли в собственность. Александр II 29 октября (10 ноября) одобрил программу Ланского – Лёвшина, и по его распоряжению МВД направило Назимову соответствующие указания. В конце декабря император выступил против реализации плана Милютина во всероссийском масштабе.

  3(15) января 1857 г. был образован последний Секретный комитет по крестьянскому делу [преобразован императорским указом от 21 февраля (5 марта) 1858 в Главный комитет по крестьянскому делу]; возглавлялся императором, в его отсутствие – князем А. Ф. Орловым, а с 25 сентября (7 октября) 1860 г. – великим князем Константином Николаевичем. К августу его членами была разработана программа постепенного решения крестьянского вопроса, в которой были предусмотрены 3 этапа: «приуготовительный» (смягчение крепостного права, сбор материалов для подготовки освобождения крепостных в будущем), «переходный» (постепенное наделение крестьян личными правами при оставлении их «крепкими земле»), «окончательный» («когда крестьяне, получив права личные, будут поставлены в отношениях своих к помещикам как люди совершенно свободные») (Конец крепостничества. 1994. С. 78–79). Этот план был 18(30) августа одобрен Александром II. После этого император отправился за границу в Киссинген (ныне Бад-Киссинген, Германия), по пути встретившись в Вильно с В. И. Назимовым, сообщившим государю о готовности местного дворянства выступить с инициативой обсуждения условий освобождения принадлежавших им крестьян. В Киссингене император встретился с известным прусским экономистом А. фон Гакстгаузеном, ещё в июне представившим министру иностранных дел России князю А. М. Горчакову записку, в которой предрекал начало социальной революции в стране в случае отказа власти от отмены крепостного права. Там же Александр II беседовал о способах разрешения крестьянского вопроса с великой княгиней Еленой Павловной и графом П. Д. Киселёвым, с 1856 г. занимавшим пост российского посла в Париже. В результате император решил приступить к скорейшей разработке реформы.

   В октябре 1857 г. С. С. Ланской представил Александру II полученное от Назимова ходатайство инвентарных комитетов Виленской, Гродненской и Ковенской губерний об отмене крепостного права при условии сохранения всей земельной собственности за помещиками. Под давлением императора Секретный комитет постановил поручить министру внутренних дел разработать текст рескрипта Назимову. В результате 20 ноября (2 декабря) Александр II подписал подготовленный под руководством А. И. Лёвшина Высочайший рескрипт на имя генерал-губернатора Виленской, Гродненской и Ковенской губерний, в котором излагалась первая определённая правительственная программа реформы – личное освобождение крестьян, предоставление им «усадебной оседлости» в собственность «посредством выкупа» и полевой земли за исполнение повинностей, сохранение вотчинной полиции в руках дворян. Разрабатывать конкретные проекты реформы должны были губернские комитеты по крестьянскому делу, формировавшиеся из состава местных дворянских корпораций (Конец крепостничества. 1994. С. 86–87). Более предметное изложение данных условий содержалось в отношении министра внутренних дел С. С. Ланского Назимову от 21 ноября (3 декабря), в котором был также сформулирован принцип постепенности предстоявшего преобразования: губернским комитетам предлагалось назначить для «переходного состояния» срок «не свыше 12-ти лет»; в течение этого времени крестьянам не дозволялось покидать имение «без разрешения помещика»; «для надзора за введением и соблюдением новых правил и для разбора недоразумений, могущих возникнуть между помещиками и крестьянами», планировалось образовать «особые в каждом уезде присутствия» (должны были, в частности, контролировать сдачу «нерадивых и порочных крестьян» в рекруты). В отношении более определённо, чем в рескрипте, ставился вопрос о необходимости наделения крестьян полевой землёй «в видах предотвращения вредной подвижности и бродяжничества» (Конец крепостничества. 1994. С. 89–91).

   Рескрипт носил локальный характер, однако его содержание сразу же было официально предано гласности: текст разослан всем губернаторам и губернским предводителям дворянства для ознакомления и опубликован в газете Le Nord (Брюссель), специально созданной по инициативе российских властей, и в «Журнале Министерства внутренних дел». Под предлогом того, что дворянство Санкт-Петербугского и Ямбургского уездов Санкт-Петербургской губернии выступило за упорядочение крестьянских повинностей, 5(17) декабря рескрипт и отношение министра внутренних дел сходного содержания были направлены санкт-петербургскому генерал-губернатору П. Н. Игнатьеву. После этого правительством были инициированы адреса от дворянства остальных губерний европейской части России, в ответ на них даны рескрипты губернаторам (по образцу рескриптов Назимову и Игнатьеву).

   К обсуждению вопросов правительственной политики впервые были привлечены широкие круги дворянства: открыты 46 губернских комитетов по крестьянскому делу (1858–1859) и две Общие комиссии для северо-западных и юго-западных губерний, которые должны были разработать проекты реформы с учётом особенностей различных регионов страны. В губернских комитетах сложились два противостоявших лагеря помещиков-дворян: консервативное большинство [князь И. В. Гагарин, Д. Н. Шидловский, граф П. П. Шувалов (из рода Шуваловых) и другие; отстаивало право помещиков на землю и вотчинную власть) и либеральное меньшинство (А. И. Кошелёв, А. М. Унковский, князь В. А. Черкасский, А. Г. Шрётер, П. Н. Свистунов и другие; выступало за упразднение вотчинной власти и выкуп крестьянами надельной земли в собственность].

    В начале 1858 г. лидирующая роль в Министерстве внутренних дел в деле разработки крестьянской реформы перешла от А. И. Лёвшина (не имевшего ясного представления о её перспективах и стремившегося к компромиссу с противниками отмены крепостного права) к Н. А. Милютину – убеждённому стороннику освобождения крестьян с землёй.

    21 апреля (3 мая) 1858 г. Александр II утвердил программу занятий губернских комитетов: под влиянием члена Главного комитета по крестьянскому делу генерал-лейтенанта Я. И. Ростовцева (и стоявшего за ним полтавского помещика М. П. Позена, считавшего, что дворянство должно было сохранить право собственности на полевую землю) он фактически допустил в её тексте возможность наделения крестьян только усадебной землёй. Для сохранения общественного порядка в период проведения реформы предполагалось учредить на местах должности военных генерал-губернаторов, наделённых правом принимать чрезвычайные меры. Однако крестьянские волнения в Эстляндской губернии (т. н. война в Махтре), вызванные последствиями крестьянской реформы в Остзейском крае 1804–1819 гг., ожидания отмены крепостного права, широко распространившиеся среди крестьян в Европейской России, поездка Александра II по России в августе – сентябре 1858 г., во время которой он знакомился с обстановкой на местах, побудили власть отказаться от перспективы освободить крепостных без наделения их полевой землёй. В результате 18(30) октября 1858 г. император дал «руководящие основы» для разработки реформы (немедленное улучшение быта крестьян, защита интересов помещиков, твёрдость власти), а 4(16) декабря Главный комитет по его распоряжению принял новую программу отмены крепостного права: создание органов крестьянского самоуправления и превращение бывших крепостных в мелких земельных собственников.

  Для рассмотрения проектов губернских комитетов 17 февраля (1 марта) 1859 г. было создано новое вневедомственное учреждение – Редакционные комиссии (председатель – Я. И. Ростовцев, с 1860 – граф В. Н. Панин). В их состав входили представители бюрократии и общественных деятелей, большинство которых являлись сторонниками либеральных проектов реформы. Общепризнанным лидером Редакционных комиссий был Н. А. Милютин, его ближайшими помощниками – князь В. А. Черкасский и Ю. Ф. Самарин. Именно план освобождения крестьян в имении Карловка, разработанный Милютиным, стал основой для создания проекта освобождения крестьянства во всероссийском масштабе. При его разработке члены Редакционных комиссий учитывали опыт российского (реформа Киселёва 1837–1841 и др.), австрийского и прусского законодательства в аграрной сфере. Подготовка чернового варианта проекта была завершена к началу сентября 1859 г. В его обсуждении приняли участие представители губернских комитетов (по 2 от каждого), вызывавшиеся в Санкт-Петербург в августе 1859 г. и в феврале 1860 г. Депутаты от губернских комитетов подвергли проект критике за недостаточное соблюдение интересов помещиков; в результате членам Редакционных комиссий пришлось пойти на незначительные уступки этим требованиям (несколько уменьшить размер наделов, которые предполагалось предоставить крестьянам, и увеличить объём повинностей, возложенных на них).

   Окончательный вариант проекта был подготовлен к октябрю 1860 г., после чего он был передан в Главный комитет, а Редакционные комиссии закрыты. Под влиянием консервативно настроенных членов комитета (М. Н. Муравьёва, князя П. П. Гагарина и др.) вновь были сокращены размеры будущих крестьянских наделов, а повинности – увеличены. 28 января (9 февраля) 1861 г. проект был передан в Государственный совет, где под нажимом Александра II и великого князя Константина Николаевича был обсуждён в сжатые сроки – до 17 февраля (1 марта). В результате дискуссии по основополагающим положениям будущей реформы (законодательная регламентация величины наделов и повинностей крестьян, право крестьян переходить с барщины на оброк по истечении двух лет и т. д.) император утвердил мнение меньшинства; консервативной оппозиции удалось лишь добиться уменьшения крестьянского землевладения.

Условия реформы

   19 февраля (3 марта) 1861 г. император Александр II в день 6-й годовщины своего пребывания на престоле, подписал Манифест об отмене крепостного права [«О всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей»; текст был написан митрополитом Московским и Коломенским Филаретом (Дроздовым), обнародован 5(17) марта 1861], «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» и 17 дополнительных документов, регулировавших условия реформы для различных регионов Российской империи и категорий зависимых крестьян (дворовых, принадлежавших мелкопоместным владельцам, и т. д.).

    Согласно тексту «Общего положения…», помещичьи крестьяне (по данным 10-й ревизии 1858, 23 млн человек – около половины всего российского крестьянства) получали свободу и ряд прав: как личных (вступление в брак и «распоряжение в их семейственных делах» без «дозволения помещиков»; заключение «как отдельно, так и целыми обществами» различных договоров, обязательств и подрядов «с частными лицами» и «с казною»; «производить свободную торговлю… без взятия торговых свидетельств и без платежа пошлин», основывать промышленные заведения, «записываться в цехи», вступать в гильдии, поступать в учебные заведения, подавать иски в суд, выступать в качестве поверенных и т. д.), так и гражданских (право собственности на всё движимое имущество, а также с согласия помещика и «мирового учреждения» – на недвижимость, приобретённую помещиками на имя крестьян, свободное приобретение и распоряжение как отдельным крестьянином, так и сельским обществом новым движимым и недвижимым имуществом и т. д.) (Конец крепостничества. 1994. С. 217–219).

   Помещики сохраняли собственность на всю принадлежавшую им землю, но были обязаны предоставить крестьянам усадьбу и надел полевой земли в постоянное пользование. В целях предотвращения обезземеливания бывших крепостных было установлено, что крестьяне не имели права отказаться от надела в течение 9 лет; крестьянская община сохранялась в тех регионах, где существовала на момент реформы. За право пользоваться предоставленной землёй крестьяне должны были отбывать барщину или платить оброк; в период исполнения этих повинностей крестьяне считались временнообязанными.

   Размеры полевого надела и повинностей должны были фиксироваться в уставных грамотах. Они должны были быть составлены помещиками (привлечение к их подготовке крестьян предоставлялось усмотрению хозяина имения) в течение 2 лет. В продолжение этого периода крестьяне по-прежнему исполняли повинности в пользу помещиков в объёмах на момент реформы с некоторыми ограничениями «барщинной повинности»: для женщин – не более 2 дней в неделю с тягла, мужская – «не свыше узаконенных до сего времени трёх дней в неделю с тягла»; те же требования были установлены для имений, где барщина развёрстывалась не по тяглам, а «по участкам, дворам или хозяйствам»; с крестьян, «наделённых одною усадебною землёю», барщина до утверждения уставной грамоты должна была требоваться «по местному обычаю, но не более того, что требовалось до сего времени» (Конец крепостничества. 1994. С. 233–234). В течение того же времени помещикам надлежало произвести наделение крестьян землёй, включавшее: утверждение размеров полагавшегося бывшим крепостным земельного участка, разверстание господских и крестьянских владений (исключительно по желанию помещика) и перенос крестьянских усадеб (по требованию владельца имения). После составления помещик должен был подписать грамоту сам и представить её для подписания крестьянам. Затем он направлял её мировому посреднику, который в присутствии владельца имения (или его уполномоченного), 6 уполномоченных от «мирских обществ» и 3 «добросовестных посторонних свидетелей» проверял её подлинность и вводил её в действие (Конец крепостничества. 1994. С. 235).

  Размеры земельных наделов и повинностей за пользование ими в 44 губерниях Европейской России определялись в 4 «Местных положениях». Образцом для их составления стало «Местное положение о поземельном устройстве крестьян, водворённых на помещичьих землях в губерниях: Великороссийских, Новороссийских и Белорусских». Оно распространялось на 29 великороссийских (Астраханскую, Владимирскую, Вологодскую, Воронежскую, Вятскую, Казанскую, Калужскую, Костромскую, Курскую, Московскую, Нижегородскую, Новгородскую, Олонецкую, Оренбургскую, Орловскую, Пензенскую, Пермскую, Псковскую, Рязанскую, Санкт-Петербургскую, Самарскую, Саратовскую, Симбирскую, Смоленскую, Тамбовскую, Тверскую, Тульскую, Ярославскую и часть Харьковской), 3 новороссийские (Екатеринославскую, Таврическую, Херсонскую) и 2 белорусские (Могилёвскую, часть Витебской) губернии. Размеры душевого надела определялись в зависимости от полос («нечернозёмной», «чернозёмной», «степной»). В «местностях», на которые делились «полосы» («нечернозёмная» – на 9, «чернозёмная» – на 8, «степная» – на 12), устанавливались высший и низший нормы надела (низший должен был составлять «одну треть против высшего») (Конец крепостничества. 1994. С. 240). В нечернозёмной полосе высший размер душевого надела составлял от 3 до 7 десятин (от 3,3 до 7,6 га), низший – от 1 до 2,3 десятины (от 1,1 до 2,5 га); в чернозёмной полосе: высший – от 2,75 до 6 десятин (от 3 до 6,6 га), низший – от 0,91 до 2 десятин (от 0,99 до 2,2 га). В случае если существовавший крестьянский надел превышал высший размер, установленный для данной местности, помещик имел право «отрезать… излишек в своё непосредственное распоряжение» или же оставить эту землю «в постоянном пользовании» крестьян, определив совместно с ними условия «сего пользования». Если же надел был меньше определённого низшего размера, помещик мог или прирезать «недостающее количество земли» или понизить полагающиеся за пользование наделом повинности. Если же «в непосредственном распоряжении» помещика в результате отчуждения надельной крестьянской земли оставалось меньше ⅓ «принадлежащих ему угодий», то он имел право удержать в своём владении ещё одну треть своего имения (однако при этом бывшие крепостные не могли получить меньшее количество земли, чем предусматривалось низшей нормой надела) (Конец крепостничества. 1994. С. 240–241). В «степной» полосе для каждой «местности» законодательно определялся «указный» размер душевого надела: в «великороссийских» – от 6 до 12 десятин (от 6,6 до 13,1 га), в «новороссийских» – от 3 до 6,5 десятины (от 3,3 до 7,1 га). «Указный надел» в великорусских губерниях был определён в диапазоне от 6 до 12 десятин (от 6,6 до 13,1 га), в малороссийских – от 3 до 6,5 десятины (от 3,3 до 7,1 га). В состав надела не включался лес (оставался в собственности помещика); крестьяне имели право только на лесные участки, которыми они пользовались до 1861 г. (при этом помещик не обязан был снабжать бывших крепостных топливом на безвозмездной основе). Размер оброка за максимальный душевой надел в различных местностях составлял от 8 до 12 руб. в год; а в случаях, когда крестьяне «получают… менее установленного для той местности высшего… или указного… количества десятин на душу, там… облагаются оброком в меньшем противу высшего душевого оброка размере» (Конец крепостничества. 1994. С. 246). Сумма же выплат за 1 десятину (1,1 га) начислялась на основе размера денежной повинности за высший надел: в «нечернозёмной» полосе – «половина высшего душевого оброка», в «чернозёмной» и «степной» – 4 руб. (Крестьянская реформа. 1954. С. 219). Определённая в «Местном положении…» наибольшая сумма оброка могла быть увеличена губернским присутствием по крестьянским делам, если во владении крестьян находились «особенно ценные поёмные луга», селение находилось недалеко от города или «значительной торговой пристани» (пристань могла находиться и в самом селении), существование бывших крепостных обеспечивалось «предоставленною им рыбною ловлею» и «если помещик докажет, что крестьянам предоставлены такие выгоды и удобства, которые могут служить справедливым основанием к возвышению оброка» (Конец крепостничества. 1994. С. 246–247). Сумма годового оброка, зафиксированная в уставной грамоте, должна была оставаться неизменной в течение 20 лет с момента принятия «Местного положения…», после чего «по требованию помещика или крестьян» могла быть произведена переоброчка (изменение размера) на следующие 2 десятилетия (Конец крепостничества. 1994. С. 247). Максимальный годовой объём барщинных работ, установленный за пользование «высшим» или «указным» наделами «во всех трёх полосах», составлял 40 рабочих дней для мужчин и 30 – для женщин; в случае наделения бывших крепостных наделом меньшего размера «соразмерно» уменьшалась и барщина (Конец крепостничества. 1994. С. 247); наименьший объём мужских годовых барщинных работ за пользование наделом равнялся 20 дням.

  Остальные «Местные положения» в основном повторяли «Местное положение о поземельном устройстве крестьян … в губерниях: Великороссийских, Новороссийских и Белорусских», но с учётом специфики каждого района.

   Так, «Местное положение о поземельном устройстве крестьян, водворённых на помещичьих землях, в губерниях Малороссийских: Черниговской, Полтавской и части Харьковской» ввиду отсутствия на территории этих губерний общинного землевладения предусматривало наделение крестьян землёй на основе наследственного (подворного) принципа. Каждая губерния подразделялась на несколько «местностей», для которых высшая норма душевого надела составляла от 2,75 до 4,5 десятины (от 3 до 4,9 га), низшая – половина высшей. Оброк на Левобережной Украине был меньше, чем в великорусских губерниях (от 1 руб. 40 коп. до 2 руб. 80 коп. за 1 десятину); барщина составляла от 12 до 21 мужского рабочего дня за 1 десятину.

   «Местное положение» для 3 губерний Правобережной Украины (Киевской, Волынской, Подольской) закрепляло за крестьянами всю землю, которой они пользовались по инвентарным правилам 1847–1848 гг. Повинности здесь были несколько ниже, чем на Левобережной Украине (от 8,5 до 20 мужских рабочих дней или от 1 руб. 35 коп. до 3 руб. 30 коп. оброка за 1 десятину полевого надела).

   По «Местному положению» для Виленской, Гродненской, Ковенской, Минской и части Витебской губерний за крестьянами закреплялась вся земля, которой они пользовались до крестьянской реформы (за незначительными исключениями); повинности в Виленской, Гродненской, Ковенской и Минской губерниях определялись в уменьшенном размере по сравнению с зафиксированными в инвентарных правилах 1855 г., в Динабургском, Дриссинском, Люцинском и Режицком уездах Витебской губернии – исходя из числа душ («со включением батраков и их семейств») «на каждые сорок десятин… крестьянского надела» (оброк – от 1 руб. 65 коп. до 3 руб. за десятину «удобной земли», барщина – от 12 до 23 «мужских» и «женских» рабочих дней) (Крестьянская реформа. 1954. С. 370, 371, 376). Согласно двум последним «Положениям», при определённых условиях (выкуп крестьянами части надела в собственность по соглашению с помещиком и т. д.), допускался отказ бывших крепостных от надела (или его части) в течение 9 лет.

  Крестьяне имели право выкупить усадебную землю при условии уплаты всех недоимок; для определения выкупной суммы часть оброка, полагавшаяся за «усадебную оседлость», перемножалась на 16 и ⅔. Они также могли выкупить полевой надел по требованию помещика или по соглашению с ним. Как установила Л. Г. Захарова, разработчики реформы, установив неизменность повинностей, фактически вынуждали помещиков переводить крестьян на выкуп (Захарова. 2011. С. 251–252). Большую часть данной суммы помещику выплачивало государство в форме выкупной ссуды, которую впоследствии крестьяне должны были возместить с процентами (выкупные платежи). После принятия решения о выдаче выкупной ссуды бывшие крепостные приобретали статус крестьян-собственников, а выкупленная земля поступала в собственность крестьянской общины. Согласно статье 165 «Положения о выкупе» крестьянин мог досрочно внести выкупные платежи и приобрести надел в личную собственность. По замыслу разработчиков реформы, реализация этого положения в перспективе должна была привести к созданию слоя мелких земельных собственников. По предложению, выдвинутому в Государственном совете князем П. П. Гагариным, крестьяне могли перейти на дарственный надел (¼ от положенного, но без выплаты выкупа), в этом случае они назывались крестьянами-дарственниками.

   В ходе реформы создавалось единое крестьянское самоуправление по образцу существовавшего у удельных и государственных (создано в результате реформы Киселёва 1837–1841) крестьян. Низшей административно-хозяйственной единицей становилось «сельское общество», в состав которой входили крестьяне, «водворённые на земле одного помещика»; несколько «смежных» общин образовывали волость (от 300 до 2 тыс. душ мужского пола). Согласно «Общему положению…» для поддержания порядка, установления контроля над земельными переделами, обеспечения исправного сбора податей и исполнения бывшими крепостными повинностей в пользу помещиков предусматривалось введение органов «общественного управления» – сельских и волостных сходов, избиравших должностных лиц – сельских старост, волостных старшин, волостных судей и т. д. Однако на период временнообязанного положения сельское общество в полицейском отношении было подчинено помещику, который имел право требовать смены сельского старосты или помощника волостного старшины, приостанавливать исполнение постановлений мирских приговоров, «буде усмотрит… распоряжение, противное существующим постановлениям, или вредное для благосостояния сельского общества, или же нарушающее права помещичьи» с последующим донесением об этом мировому посреднику, обязанному «удовлетворить законные требования помещика» (Конец крепостничества. 1994. С. 219–227).

  В «Положении об устройстве дворовых людей, вышедших из крепостной зависимости» определялось, что бывшие дворовые приобретали «все права личные, семейственные и по имуществу, предоставляемые крестьянам, вышедшим из крепостной зависимости» (Конец крепостничества. 1994. С. 228). При этом они получали надел только в том случае, если пользовались им на момент реформы. В течение двух лет бывшие дворовые люди были обязаны служить своим помещикам или платить им оброк; по истечении этого срока они «увольнялись навсегда от всяких обязанностей к их владельцам» (Конец крепостничества. 1994. С. 229).

Реализация реформы

   Условия реформы вызвали неприятие со стороны подавляющего большинства крестьян, считавших, что помещики скрыли от них «настоящую» волю. Под ней крестьяне понимали освобождение с землёй и сложение с них всех повинностей. В ряде регионов произошли волнения бывших крепостных против новых порядков – Бездненское выступление 1861 г. и Кандеевское выступление 1861 г.

Григорий Мясоедов. Чтение Положения 19 февраля 1861 года. 1873.

     Реализация реформы началась с составления уставных грамот. Этот процесс в основном завершился к середине 1863 г.; всего было составлено около 113 тыс. грамот. Примерно 60 % крестьян отказались подписать эти документы, что означало их несогласие с условиями, предлагавшимися помещиками. Мировые посредники за редкими исключениями (бывшие декабристы барон А. Е. фон Розен и М. А. Назимов, граф Л. Н. Толстой, Н. И. Пирогов, К. А. Тимирязев и др.) при рассмотрении поступивших к ним уставных грамот руководствовались интересами дворян. В результате произведённой отрезки крестьянское землевладение в целом по стране значительно сократилось (в целом на ⅕, в отдельных губерниях – до 40 %). В чернозёмных губерниях (Саратовской, Самарской, Екатеринославской и др.) многие крестьяне по соглашению с помещиками получали «дарственный надел» из-за очень высоких повинностей. Большинство помещиков не произвело разверстания земель с крестьянами, что создавало чересполосицу. Это впоследствии позволило помещикам сдавать на выгодных условиях бывшим крепостным земельные участки, необходимые для ведения ими хозяйства.

   Польское восстание 1863–1864 гг. вызвало проведение крестьянской реформы в Царстве Польском 1864 г. и изменения в условиях крестьянской реформы в губерниях Западного края. В результате на территории этого региона вводился обязательный выкуп, выкупные платежи уменьшались на 20 %, был пересмотрен размер крестьянского надела (крестьяне, утратившие часть своих земель в 1857–1861, получили свои наделы обратно полностью, обезземеленные раньше – частично). Наделы крестьян по сравнению с количеством земли, зафиксированным в уставных грамотах, значительно увеличились.

   В соответствии с замыслом разработчиков реформы многие помещики, осознавая невыгодность неизменных повинностей, которые исполняли временнообязанные крестьяне, переводили их на выкуп. К 1870 г. численность крестьян-собственников составила 55 %, а к началу 1880-х гг. – 85 %. В этих условиях император Александр III 28 декабря 1881 г. (9 января 1882) издал указ о переводе временнообязанных крестьян в великороссийских и малороссийских губерниях на обязательный выкуп с 1(13) января 1883 г. (завершился к 1895).

   Одновременно всё в более широких масштабах практиковалось приобретение крестьянами наделов в личную собственность после досрочной выплаты выкупных платежей с одновременным выходом из общины по статье 165 «Положения о выкупе». Данная тенденция вызвала беспокойство власти, опасавшейся разрушения общины и утраты земли значительной частью крестьянства. В результате 14(26) декабря 1893 г. Александр III утвердил закон, отменявший статью 165.

  Необходимость выплачивать выкупные платежи вызывала недовольство крестьян, считавших их взимание несправедливым (вопрос о степени их тяжести для крестьянского хозяйства является дискуссионным). В результате император Николай II подписал 3(16) ноября 1905 г. манифест об уменьшении выкупных платежей наполовину с 1(14) января 1906 г. и полной их отмене с 1(14) января 1907 г., что означало прекращение выкупной операции.

Значение реформы

   Крестьянская реформа 1861 г. способствовала развитию капитализма и процессов модернизации в России, изменению структуры общества. Её опыт был использован при подготовке преобразований, затрагивавших положение различных категорий крестьянства в Российской империи: реформы удельных крестьян 1863 г., крестьянской реформы в Закавказье 1864–1883 гг., реформы государственных крестьян 1866 г., крестьянской реформы в Бессарабии 1868 г. Воспринималась большинством современников как поворотный пункт российской истории, а император Александр II с 1860-х гг. неофициально именовался «царём-освободителем». Однако условия реформы носили компромиссный и противоречивый характер, что вызвало их критику со стороны радикальной интеллигенции (начиная с А. И. Герцена, Н. П. Огарёва и Н. Г. Чернышевского) и неприятие со стороны крестьян. В результате основная цель преобразования – создание устойчивого слоя мелких земельных собственников – так и не была выполнена, а значительная часть дворян не смогла приспособиться к новым условиям хозяйствования и постепенно теряла землю. Социальная напряжённость в аграрном секторе, возникшая в результате реализации реформы, стала одной из причин революции 1905–1907 гг.

Редакция отечественной истории

Источник: https://bigenc.ru/c/krest-ianskaia-reforma-1861-db5085

 Научно-образовательный портал «Большая российская энциклопедия»
Создан при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации.
Свидетельство о регистрации СМИ ЭЛ № ФС77-84198, выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) 15 ноября 2022 года.
ISSN: 2949-2076 >Учредитель: Автономная некоммерческая организация «Национальный научно-образовательный центр «Большая российская энциклопедия»
Главный редактор: Кравец С. Л.
Эл. почта редакции: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.